ВЗЛЕТ И ПАДЕНИЕ ЛЮФТВАФФЕ

ВВЕДЕНИЕ АВТОРА

Из двадцати или более фельдмаршалов, созданных Гитлером, трое и один гросс-адмирал все еще живы. Большинство остальных погибли в бою, покончили с собой или были повешены своими тюремщиками. Написание биографии Эрхарда Мильха, наименее известного из выживших, требует некоторых объяснений. Когда я навещал их, большинство его современников были удивлены, узнав, что он все еще жив. В последние годы своей жизни он заперся за безымянной входной дверью в пригороде Дюссельдорфа, за ним присматривала племянница, и он писал отчеты для иностранной авиационной компании с международной репутацией.

Я был заинтригован этим человеком, когда впервые встретил его. Эрхард Мильх, заместитель Германа Геринга — его благодетель во времена нищеты, его противник во времена влияния, его защитник во времена испытаний — оказался хранилищем тысячи анекдотов о войне и ее медленной прелюдии. Он был старшим из выживших фельдмаршалов и самым высокопоставленным из выживших офицеров Люфтваффе.

Люфтваффе были силой, которую он, больше, чем любой другой немец, создал. Но более того: щеголеватый, цветущий бизнесмен, сидящий прямо в жестком кресле рядом со мной, готовясь рассказать о трех десятках лет своей жизни, уже создал для себя нишу в истории, совершенно вне мира политики, к тому времени, когда Адольф Гитлер впервые вошел в рейхсканцелярию в 1933 году. Именно Мильх, чья административная хитрость и личный динамизм превратили немецкую авиакомпанию Lufthansa из ее зарождения в местных компаниях в международный концерн, в то же время тайно обеспечивая и питая промышленные корни, из которых возникнет будущее Люфтваффе.

Это известно. И все же настоящая история начинается еще раньше. Во время Первой мировой войны Мильха можно увидеть с его ручной камерой, фотографирующим траншеи союзников с немецкого биплана; и если позволить колесу времени вращаться, мы мельком увидим бывшего капитана Мильха, ныне командующего полицейской авиаэскадры в Восточной Пруссии, приказывающего направить пулемет на бунтующих забастовщиков в Кенигсберге. Он описывает это так, как будто это было вчера.

Затем, опираясь на трость, поскольку у него ишиас, он неловко идет через гостиную к антикварному шкафу и возвращается с пожелтевшей пачкой документов — написанными им отчетами и несколькими газетами из Кенигсберга, города, название которого давно исчезло с карты Европы.

Когда я в следующий раз навестил его, я обнаружил, что он достал из местного сейфа грязный и тяжелый чемодан, который он расстегнул, чтобы обнаружить около пятидесяти дневников и записных книжек. Я пролистал один наугад и обнаружил молодого артиллерийского офицера, который тащился под проливным дождем через бойню полуночного поля битвы на русском фронте во время Первой мировой войны. Язык был простым, но написанным с большим чувством к страданиям простого солдата. Очевидно, что Мильх сам не был архетипом прусского офицера. Его разговор был усеян презрительными замечаниями о прусских генералах, чье упрямство и отсутствие дальновидности привели к падению гитлеровского рейха, поскольку он не скрывал своего непреходящего восхищения фюрером.

Он был фельдмаршалом, но никогда не был настоящим офицером, если не считать его службу в Первую мировую войну. Из управляющего директора Люфтганзы он стал управляющим директором секретных Люфтваффе. Только звание и униформа были новыми; работа была практически той же самой. Но именно звание и униформа отталкивали его прусских противников; а его компетентность приводила их в ярость. Кампания, которую они вели против него, со всеми интригами и упорством, которые мог проявить немецкий генеральный штаб, длилась целых одиннадцать лет с момента его назначения до его позора в 1944 году.

Когда эта биография была опубликована в Западной Германии, споры возобновились, и такие способные командиры, как генерал Штудент, поспешили в атаку, а другие, столь же способные, выступили на его защиту. Мильх с сожалением процитировал строки Фридриха Шиллера о Валленштейне: «Раздираемый ненавистью и благосклонностью каждой фракции, его имя непрочно сливается с прошлым». («Von der Parteien Gunst und Hass verwirrt, schwankt sein Charakterbild in der Geschichte».) Теперь, когда его личные документы и официальные записи открыты для изучения, мы можем переоценить ту роль, которую он играл.

Вдова другого фельдмаршала Люфтваффе, Вольфрама фон Рихтгофена, написала мне: «Теперь, когда я прочитала биографию, я должна сказать, что я просто потрясена интригами и препирательствами, которые происходили между министерствами, в то время как каждый летчик делал все возможное на фронте – и я сама потеряла сына как боевого летчика. Достижения Мильха и сопротивление, которое ему пришлось преодолеть! Я плакала горькими слезами, читая вашу биографию – слезами пылкой солдатской дочери, солдатской жены и солдатской матери. Я была потрясена до глубины души».

Мои беседы с фельдмаршалом по поводу этой книги длились четыре года. Впоследствии он прочитал и прокомментировал черновик объемом в полторы тысячи страниц, который я подготовил.

Изменения, которые он предложил, могут заинтересовать читателя, интересующегося характером Мильха. Однажды он предложил мне удалить нелестное описание Герингом министра во время путча Рема («бледный как горошина») на том основании, что этот человек теперь мертв. (Он был повешен в Нюрнберге.) Опять же, дневниковая запись, в которой Геринг раскрыл физическую слабость, была удалена по просьбе Мильха, учитывая чувства вдовы.

Он и сам не был лишен сентиментальности: он был глубоко расстроен, когда прочитал главу, заканчивающуюся самоубийством Эрнста Удета, своего ближайшего друга, и впервые узнал оскорбительную антисемитскую эпитафию, нацарапанную Удетом перед тем, как он нажал на курок. Иногда Мильх убедительно доказывал умеренность критических отрывков, основанных на моем чтении первоисточников того времени.

Время от времени он рассказывал мне версию эпизода, который он так часто пересказывал, что он начал жить отдельной и зачастую очаровательной жизнью, почти полностью отделенной от сути того, что произошло на самом деле.

Надеюсь, мои знания об этом человеке позволили мне вовремя обнаружить и обрезать эти ответвления. По соглашению, по которому фельдмаршал передал мне свои дневники, записные книжки и бумаги, он сохранил за собой право вето. Мне следует заявить, что он настаивал только один раз, когда я не смог убедить его разрешить мне опубликовать всю правду о его настоящем отце (и в частности, его личность), которую я тем временем выработал для себя, несмотря на его вполне честные усилия скрыть ее; он попросил меня не раскрывать больше, чем я написал в нижеследующем повествовании, и хотя он уже умер, я все еще связан обязательством, которое дал ему при его жизни».

ISBN 1 872 197 753

444 Страницы